1. Имя, фамильная принадлежность (если есть), прозвища (если есть)
Тристан (Тристам, Тристрам), принц Корновии.

2. Возраст
Около тридцати.

3. Внешность
Мадс Миккельсон
Как сказал поэт: «…Тристан был темноволосый красавец с длинными усами и раздвоенной бородой. Бледное лицо часто бывало печальным, но сегодня оно лучилось весельем…»
Оставим темноволосого красавца… а усы с бородой для мужчины дело наживное.
Добавим к этому описанию высокий рост, атлетическое сложение, силу и ловкость, полученную на полях сражений, и пару шрамов на физиономии.

4. Биография
Когда сестра герцога Марка, вышла замуж за герцога Корновийского, потомка римских завоевателей, еще недавно владычествовавших над Британией, ничто не предвещало ее единственному ребенку, долгожданному первенцу, невеселой судьбы. Однако роды были тяжелыми, и герцогиня вскорости умерла от горячки,- а мальчика назвали Тристан, что означает «печальный».
Говорят, что имя решает судьбу человека.
Новая супруга, весьма скоро появившаяся у еще не старого родителя, справедливо видела в мальчике помеху для своих собственных потенциальных детей. Герцог-отец с поразительной легкостью пошел на поводу у новой госпожи, видимо, посчитав, что за счастье на брачном ложе и возможность получить пяток писающихся наследников в ближайшие пять лет можно пожертвовать тем, за кого некому было заступиться.
Рассчитывать, как наследники в богатых землях, на возможность мирно поделить отцово наследство, было смешно: Корновия – едва ли не самый маленький из принципатов, вечно раздираемый войнами, открытый с моря по большей половине границ; даже его столица была не больше, чем замок герцога, откуда до любого селения можно добраться меньше чем за сутки – что тут делить?
Поэтому мальчик, стараниями новой хозяйки поместья утративший расположение отца, жил едва ли не на положении дворовой прислуги, играл с оборванными детьми крестьян и рос, как сорная трава. От чумазого отщепенца едва ли укрылось хоть что-то в жизни беднейшего из краев Братании: грабежи и набеги, убийство, насилие, пожары, неурожаи, наводнения, болезни; поборы не желавшего мириться с нищетой и бредившего завоеваниями отца, посев, страда, урожай – за тринадцати лет (поворотный возраст) – все это много раз проходило перед его глазами. Жизнь в Корновии для бедного человека была худе ада – но нелюбимый сын и пасынок с готовностью бы поменялся с последним нищим, лишь бы не возвращаться в ненавистное место, где его считали не более чем досадной помехой, и где последний раб за льстивой улыбкой мог укрывать что угодно, от едкого слова, до пузырька яда в рукаве.
По счастью, мачеха слишком была привержена учению Христа, чтобы решиться на прямое указание, и слишком уповала на естественные враги детства, вроде болезней и докторов. Однако мальчик, рожденный от умирающей, словно впитал в себя двойные силы, свои и материнские – и все невзгоды сходили с него как вода. Больше похожий на голодного волчонка, чем на принца, Тристан вытянулся и окреп, заставляя недоброжелателей искать случая избавиться от его присутствия.
Такой случай не замедлил представиться. Его дядя Марк, владыка края еще более свирепого, ибо он является целью непрестанных атак ирландцев, налетавших на его земли подобно коршунам, и пиратов, выжидающих часа как воронье, решил, что ему пора обзавестись наследником. Его первая жена умерла, не оставив потомства, а жениться второй раз он пока колебался. И, чтобы решить проблему и сохранить власть внутри своей семьи, герцог обратился к зятю, выразив желание видеть у себя при дворе племянника – сына почившей сестры.
По традиции бриттов, племянник по женской линии считается носителем крови рода, и является самым ценным заложником в случае войны, даже ценнее, чем собственный ребенок. Однако не только этот древний обычай заставил отца и особенно мачеху Тристана согласиться на предложение, и отослать юношу из дома. Для них это было не только избавление от лишнего рта и шанс, что в нескончаемых битвах с пиратами или пришельцами из Ирландии тот найдет свой конец; с другой стороны, если проклятый щенок выживет и наследует дяде, открывалась прекрасная возможность наследовать ему самому в случае безвременной кончины, которую очень легко можно было при желании устроить.
Так или иначе Тристан отбыл ко двору в Ллейн, чтобы поразить дядю своим дикарским видом и полным отсутствием навыков, положенных наследнику герцогства. О дяде своем он знал только что тот живет где-то на севере, сражаясь с дикарями в шкурах животных; детскому воображению герцог представлялся чем-то вроде чудовища с обагренными кровью руками; к тому же мачеха и няньки, старавшиеся выслужиться перед ней, то и дело пугали его тем, что вышлют в Ллейн, где мальчишка непременно будет либо сожран дикими зверями, либо убит в первой же драке по причине своей полной никчемности. Поэтому ехать он, само собой, не хотел, и попытался пару раз сбежать по дороге – но был отловлен, выпорот, и доставлен-таки в Кэр Клайд пред зоркие очи дяди.
Марка неприятно удивил вид и повадки племянника, никак не соответствовавшие образу благородного юноши, но делать было нечего – и по приказу свыше за недоросля с щедро оплаченной яростью взялись лучшие учителя, которые были доступны в это невеселое время в этом нерадостном месте.
Нельзя сказать, чтоб Марк был излишне суров к племяннику, или жесток с ним, но настоящей родственной привязанности между ними так и не возникло. Тем не менее, Тристан, после полугода сопротивления учению – или мучению – и нескольких попыток побега все-таки осознал, что назад, в Корновию, ему дороги нет, и взялся за образование с завидным рвением. Хотя попытки христианских священников вернуть крещеное при рождении, но заблудшее дитятко в лоно истинной веры и потерпели фиаско, прочие науки, среди коих были счет, письмо и латынь, он впитывал от них с быстротой и охотой. Светскую часть образования довершили ближайшие сторонники герцога Марка, и лично дядя; удостоверившись, что юноша взялся за ум, тот по прошествии пары лет посвятил его в рыцари, дав право титуловаться "сэром".
Рано возмужав под знаменами Ллейна, он служил своему сюзерену в сражениях с многочисленными врагами, став вскорости незаменимым помощником стареющего герцога на поле брани.
Но вспыльчивый характер и воинское тщеславие, заставлявшее его без разбора доказывать налево и направо, что он больше не дикарь с гранитных скал Корновии, толкали его на сумасбродные и опасные поступки. Из-за этого наследник успел побывать и в плену у пиратов, и в рабском ошейнике, и на болотистых равнинах Галлии, и на вересковых пустошах Ирландии.
Однако в последнее время в жизни героя произошли  важные изменения. Началось все с того, что Марк, как и все, не становившийся моложе, пытался привлечь племянника к решению государственных дел – но в силу слабо развитых навыков дипломатии и характера, не признающего компромиссов, на этой стезе Тристан не преуспел, разочаровав своего старого дядю. Рост же его популярности среди войск, с которыми наследник, аки Александр, делил хлеб, воду, и проливал кровь на полях сражений, заставил советников корновийского правителя задуматься, не произойдет ли перемена этого самого правителя задолго до его смерти. То ли поддавшийся их наветам дядя решил спровадить Тристана куда подальше, то ли в самом деле возмечтав тряхнуть стариной, Марк вдруг озаботился проблемой подыскания себе невесты. Решение было довольно мудрым, если бы седовласый правитель тут же не доказал, что яблочко от яблони недалеко падает: решив прихлопнуть одним ударом двух мух, он собрался свататься не к кому-нибудь, а к принцессе из королевства по ту сторону западного моря, чтобы и жену получить, и мирный договор не в меру воинственным соседям навязать.
Памятуя брак собственного родителя, от повторного дядиного союза Тристан не ждал ничего хорошего; правду сказать, он был уязвлен этим решением, почувствовав, что успел-таки привязаться к герцогу, и что готовящийся брак – очередное выпавшее на его долю предательство. Поэтому, чтоб не замарать себя в политических дрязгах, он вызвался поучаствовать в сватовстве, держа в уме мысль: не заехать ли по пути ко двору прославленного Артура, и не остаться ли там, взыскуя ратной славы в обход скучных обязанностей наследника монарха.

5. Характер
Двойственное положение Тристана сперва при мачехе, а затем и при дворе герцога Марка во многом сформировало его характер. По натуре открытый и вспыльчивый, он научился сдерживать темперамент и таить свои замыслы не только от дальних, но и от самых близких людей. Однако даже с возрастом в нем не изменилась главная черта: если он друг, то друг до конца, если враг – до последнего вздоха. Доверие и уважение корновийца завоевать трудно, но и сломить практически невозможно.
В компании «своих» из невозмутимого молчальника может превратиться в заводилу и балагура, способного на все, что угодно, особенно в подпитии.
При этом он ни на минуту не забывает, что по рождению – принц, и наследник герцогства, а, значит, обязан личной защитой каждому, кто в ней нуждается. Нельзя сказать, что он жаждет занять дядино или отцовское место, но быть королем значит распоряжаться собственной судьбой, а свобода – единственное, что воспитанный в под косыми взглядами придворных Тристан ценит больше всего на свете.

6. Навыки
Магических навыков не имеет, если не считать чтения и письма, которое для воина будет потруднее призываний дождя и тумана. Также обладает несколько неожиданным, и почти магическим талантом к музыке – игре на той самой ирландской арфе. Петь умеет хорошо, но не любит; танцев в принципе не признает.
В остальном – образцово-показательный принц своего времени, и не мене образцово-показательный воин, разве что мечу, длинному или короткому, из чисто практических соображений предпочитает кельтский топор. Хороший лучник, отличный наездник и  охотник, в том числе прекрасно управляется с редкими ловчими птицами. Любит и умеет ходить под парусом, опытный мореплаватель. Врачеватель из него паршивый, а вот во всяческих приметах, охранных знаках, знамениях звезд и первичных навыках выживания разбирается хорошо.

7. Прочее
Язычник.

Отредактировано Тристан (2014-07-09 22:13:33)