Сестры Редмар были рыжими, в отца. Только у Сан волосы падали на плечи и спину прядями прямыми, подобно дождю, у Руны лежали волнами, а у Штейре вились тугими бараньими кудряшками. Оттенок волос тоже был разный – темно-медные у Сан, золотистые у Руны и яркие, как морковка, у Штейре. К приему сестры надели лучшие платья. Сан была в красном, Руна в белом, а Штейре – в голубом. Так повелось со времен, когда еще была жива леди Редмар. 
Сан придирчиво оглядела сестер, поворачивая их за плечи. Осмотр привел ее в отчаянье. Платье Руны разошлось по швам на боках и держалось лишь усилиями корсажа, а о платье Штейре и говорить не приходилось. Штейре была слишком рослой для своего возраста, и сейчас ее ноги крайне неприлично высовывались из-под подола. Передник замусолен, а ленты в прическе растрепаны на концах от частых стирок.
Скрепя сердце, Сан разрешила Штейре расплести косы, что сестра сразу и сделала с превеликой радостью, потряхивая огненной шевелюрой, как лошадка гривой.
- Набрось накидку, Руна, - велела Сан и тут же наградила подзатыльником Штейре, которая подняла за хвост кошку, вздумавшую неосторожно пробежать мимо.
В отличие от Штейре, Руна исполнила приказ старшей сестры молчаливо и с усердием. С ней у Сан никогда не было хлопот. Сан похлопала сестру по щекам, чтобы румянец был поярче. Потом посмотрела в зеркало на себя. Скупая улыбка, появившаяся на ее губах, показала, что старшая Редмар осталась довольна собой.
Пусть ее платье вышло из моды года три назад, зато талию охватывал корсаж из настоящего китового уса, и кружева на вороте и рукавах были белоснежными, без единого пятнышка. Сан взбила их щелчком и обернулась, чтобы поймать за руку Штейре, которая хотела сунуть Руне за ворот платья жирного паука, пойманного на стене замка.
Слушая внушение старшей сестры, Штейре весело морщила нос. В конце концов, Сан молитвенно вскинула руки:
- Что толкового может выйти из тебя?!
Штейре фыркнула.
- Постарайся вести себя, как настоящая леди, - холодно сказала Сан и пошла по направлению к главному залу.
Сто лет назад замок Редмар был одним их самых богатых и больших во всей Эстландии. Но теперь стены его дали трещины, кладка давно не ремонтировалась, а в комнатах и коридоре пахло сыростью, от которой не спасали даже камины.
Перед самой дверью Сан передернула плечами, как от озноба, хотя ей не было холодно. Она знала, что за посольство приехало в Редмар. И молила Бога, чтобы ее будущий муж оказался не очень старым и не очень бедным.
Лакеи уже распахивали двери, когда Сан оглянулась на сестер. На лице Руны застыла обычная глуповатая улыбка, Штейре с увлечением строила перед зеркалом гримасы. Сан глубоко вздохнула и вошла.

Три шага, поклон. Три шага, поклон. Потом три шага, три поклона.
Зал был полон приехавшими джентри и баронами из соседних графств, из числа друзей отца. «Если только таковые могут называться друзьями!» - хмыкнула про себя Сан.
После очередного поклона она выпрямилась, с улыбкой глядя на отца, сидевшего в кресле на возвышении. Краем глаза она сразу увидела послов. Сущие варвары! В меховых плащах, с длиннющими усами! Один даже с бородой! Но самообладанье никогда не изменяло старшей Редмар. Еще раз улыбнувшись, она спросила:
- Вы звали нас, лорд отец?
Голос ее - низкий, чуть ленивый, взлетел до самого купола зала, хотя говорила она негромко. Сан с удовольствием наблюдала, какое впечатление это произвело на приезжих. Она уже давно поняла, что не красота пленяет людей, а обхождение. Поняла, и беззастенчиво этим пользовалась. Пятеро гостей, как один, уставились на нее, словно увидели приведение. Но отец поспешил вернуть их к разговору:
- Да, леди, звали. Мне хотелось бы представить вас гостям, - барон Редмар обернулся к бородатому рыцарю, сидевшему от него по правую руку. – Сэр Раскел, это мои дочери. Сан, Руна и младшая – Штейре. Присядьте, леди. А ты, бесенок, - это уже относилось к Штейре, - можешь идти.
Штейре улыбнулась, отчего на щеках ее заиграли ямочки, и побежала вон, только мелькнули нижние юбки. Сан проследила за ней с тоской, заранее представляя, во что превратится платье, если няньки не перехватят шалунью у выхода.
Старшая и средняя сестры заняли места в креслах слева от отца. Сан исподлобья разглядывала гостей, пытаясь определить, откуда они. Только у бородатого на груди было подобие герба – сухое дерево. Но Сан не знала такой эмблемы. Неужели, это и есть будущий супруг? Весьма мерзкий человек – с неопрятной бородой, длинным носом с хищными ноздрями, маленькими глазами. Умеет ли он читать?.. Или хотя бы разговаривать?.. 
- Представляю вам сэра Раскела, леди, - отец назвал гостей.
- Откуда господа рыцари прибыли в наши края? - спросила Сан, добавив в голос как можно больше меда. Один из рыцарей, совсем юноша, с косо подстриженной челкой - золотисто-русой, как спелая пшеница, даже приоткрыл рот, слушая леди Редмар. Сан сказали и его имя. Эрик. Сэр Сэлерши. Странное северное имя. Но этот, по крайней мере, был симпатичен. И без бороды. И без усов.
Бородатый рыцарь, которого отец представил, как сэра Раскела, прежде чем ответить, прокашлялся:
- Мы приехали из Баллиштейна.
Сан понятия не имела, что это за графство, но виду не подала, продолжая все так же ласково улыбаться.
- Какова же цель вашей миссии? – спросила она еще нежнее.
Барон Редмар заерзал в кресле, заранее опасаясь, что его старшая дочь снова пустится в столь излюбленные ею острые речи, в результате чего выставит полнейшими дураками не только гостей, но и отца.
- Лорд Сомарец просит твоей руки, - сказал он поспешно. – Я дал от твоего имени согласие.

Взгляд, который Сан обратила на отца, заставил его поежиться, хотя на ее губах по-прежнему играла улыбка.
- В качестве свадебного выкупа лорд Сомарец передал в Редмар двадцать тысяч золотом, двадцать тюков лучшей восточной парчи и двадцать мешков пряностей! – провозгласил барон.
Присутствующие, не сговариваясь, ахнули. Даже Руна не смогла удержаться, и схватила Сан за руку:
- Немыслимо! – шепнула она.
Сан едва сдержалась, чтобы не стряхнуть ее пальцы. Дурочка. Не ей выходить замуж за варвара. И что за нарушения этикета? Настоящая леди не должна выказывать волнения. Каковы бы ни были причины. Она посмотрела на гостей внимательнее, пытаясь угадать, кто из них этот самый лорд Сомарец, который решил выложить за дочь обедневшего барона выкуп, достойный королевы. Может, ее жених – Эрик?..
Тем временем отец торопливо пригласил гостей в соседний зал, к столу. Еще одним нарушение правил, но отец сознательно шел на это. Сан разгадала его. Он лишал ее права выбора. Еще бы, такое баснословное богатство! Сан не удержалась и быстро подсчитала в уме, что одна пятая ее выкупа с лихвой покроет долги Редмара.
Отец предложил руку Руне, а Раскел склонился в поклоне перед Сан. Он счел нужным сделать ей комплимент:
- Вы прекрасны, леди. Наш лорд будет очарован, когда увидит вас.
Вот как, значит, жениха нет здесь. Сан незаметно вздохнула, что ж, было бы наивным рассчитывать еще и на молодого супруга, после такого богатого свадебного выкупа.
Главный зал был украшен с непривычной для Редмара роскошью. Руна восторженно вскрикнула и завертела головой, пытаясь рассмотреть вазы чуть ли не в рост человека с красными фигурами на черном лаковом фоне. Такие вазы привозили с далекого южного моря, и ценились они на вес золота.  Белоснежные скатерти из лучшего полотна украшали пунцовые ленты и розы. Розы, всюду были розы… И откуда добыли столько цветов в начале сентября? Не иначе, скупили всю оранжерею в столице. Внезапно, богатство перестало радовать Сан, ей показалось, что она - жертва на этом пиру. Перед ее мысленным взором возникла картина: стая волков - несметное количество серых зверей - бежит по лесу, а за ними на белых лошадях мчатся, как тени, кавалеры и дамы, вооруженные арбалетами. И она сама среди волков…
Сан встряхнула головой, прогоняя видение. Верно, это от голода приходят на ум глупости.
Отец сел во главе стола, справа и слева от него сидели Сан и Руна. Рядом с Сан расположился сэр Раскел, а рядом с Руной - Эрик.  Сан предпочла бы его общество, но выбирать не приходилось. А сэр Раскел был ей совершенно не симпатичен. Особенно отталкивающим был его колючий взгляд. Сан не могла избавиться от мысли, что он смотрит на нее оценивающе, как людоед, который решает – настолько ли вкусна дичь, насколько приятна на вид.
Угощение поразило обитателей Редмара, давно забывших об изысканных кушаньях. Прямо перед лордом Джеромом стояло огромное блюдо с поросенком, зажаренным на вертеле, и два блюда поменьше – с гусями. Он поглядывал на них с такой нежностью, с какой, пожалуй, никогда не смотрел на дочерей. Хозяин замка благословил трапезу, и гости шумно задвигались. Руки с ножами протянулись к перепелкам, рябчикам, курицам и каплунам, украшенным яблоками и капустой. У особо важных гостей были тарелки, остальные – джентри и вассалы - пользовались огромными ломтями хлеба. На них клали мясо, истекающее ароматным соком, а потом бросали хлеб собакам, которые крутились здесь же. Сан никогда не любила присутствовать на пирах. Сейчас ее врожденная брезгливость снова возымела действие. Она опустила глаза в тарелку, на которой лежали тушеные овощи, и вяло ковыряла в рагу ложкой, избегая смотреть на пирующих.
- Вы не голодны, леди? – спросил сэр Раскел, стирая рукой жир с усов. – Может, кусочек поросятины?
- Нет, спасибо, - Сан улыбнулась ему. – Я не люблю мясо.
- Не любите мясо? Вам надо менять привычки. В Баллиштейне едят только мясо и запивают его красным вином. От этого кровь бежит быстрее по жилам.
- Замечательно, - пробормотала Сан, с ужасом поглядывая, как старый рыцарь грызет гусиные косточки.

- Да, конечно, - ответила Сан, распуская на губах одну из самых своих очаровательных улыбок. Не стоило признаваться, что она пробовала сосновые орешки только раз в жизни, на званом приеме у соседнего лорда. Тогда они показались ей удивительно вкусными. Ей нравилось общаться с юношей, и она поспешила продолжить беседу:
- Простите мое невежество, но я не знаю, где находится ваше графство.
Молодой рыцарь покраснел еще больше, но ответил за него другой рыцарь - долговязый, с обветренным лицом и шрамом на лбу:
- Это не графство, миледи, это королевство.
Сан на секунду широко распахнула глаза, но тут же совладала с собой.
- Оно граничит с Эстландией на севере, - пояснил рыцарь со шрамом. Сан припомнила и его имя - Сквуд. Сэр Реджинальд Сквуд.
Она выразительно посмотрела на отца. Тот сделал вид, что увлечен едой, и что перспектива сделать дочь королевой  - это, по сути, честь, которую он оказывает неведомому королю.
- О, сестрица, ты станешь членом очень знатной семьи! – с придыханьем сказала Руна. – Дед твоего будущего мужа, если я не ошибаюсь, был женат на родной тете короля Жослена, да упокоится его душа с миром.
- Вы совершенно правы, миледи, - сказал сэр Раскел. – И я приятно удивлен тем, что вы разбираетесь в истории семьи Сомарец. Правда, здесь наше королевство называют Норсдейлом. Видимо, поэтому леди Сан не поняла, откуда мы прибыли.
Сан почувствовала жгучее желанье наступить Руне на ногу. Та сидела с таким счастливым и сияющим видом, что это казалось Сан едва ли не оскорблением.
Она не пожелала оставаться в проигрыше и заявила с важным видом:
- Но, насколько мне известно, герб Норсдейла – волк в прыжке, а ваш – сухое дерево.
- Это герб моего рода, - коротко поклонился Раскел. – Наша семья уже много веков служит королям Норсдейла, за что нам был дарован герб и прочие милости. Спаси Бог наших королей!
- О да, род Раскелов получил герб после битвы при Гамельшире, - снова встряла Руна. – Ваш предок тогда заслонил короля и погиб у старого дерева. Оно и украсило герб Раскелов и вот уже шесть веков напоминает о верности и чести.
- Прекрасно, моя леди! – старый рыцарь склонил голову в сторону Руны и хлопнул в ладоши в знак восхищения.
Рыцари из его окружения восторженно зашумели, им тоже пришлись по душе такие речи из уст юной девушки. Сан от злости закусила краешек платочка. Несносная Руна! Кто просил ее вмешиваться? К ее радости, отец также не разделял восторгов по поводу знаний Руны.
- Все это замечательно, дочь моя, - сказал он напыщенно, - но не стоит забывать, что женщине следует знать дом мужа и колыбель сыновей, а науки и история – удел ученых при дворе короля.
Сияющее личико Руны мгновенно погасло. Сан могла бы поклясться, что на глазах ее появились слезы. Боже! Какая глупышка! Сколько раз ей говорилось не выказывать чувства на людях столь явно!
Барон Редмар тоже заметил это и испытал что-то вроде угрызений совести, а посему поспешил удалить дочерей:
- Если вы уже утолили голод, леди, можете отдохнуть, я призову вас после трапезы, когда начнется торжество по случаю приезда дорогих гостей.
- Подарки нашего короля должны перенести в комнаты леди Сан, - сказал Раскел. – Взгляните на них, это скрасит ожидание.

Едва дверь за сестрами закрылась, они подобрали юбки и помчались наперегонки в комнату Сан.
Распахнув двери, девушки застыли в восхищении. Руна всплеснула руками и разразилась восторгами по поводу щедрости и богатства будущего супруга сестры. Сан не торопилась так выказывать чувств, но и ее повергло в изумление обилие и разнообразие подарков.
Столько красивых вещей Сан никогда не видела. Почти крадучись, она обошла комнату, разглядывая, но не решаясь прикасаться к великолепным платьям и меховым накидкам, которые стоили больше, чем весь их родовой замок. Возле кровати стояли ларцы с украшениями из золота, в креслах стопками были сложены ночные рубашки из тончайшего батиста и шелка.
Руна, схватив подсвечник, склонилась над несколькими толстыми фолиантами в переплете из телячьей кожи. Сан сразу решила, что подарит книги ей.
Вбежала Штейре и завопила так, что Сан поспешно зажала ей рот ладонью. Младшей Редмар больше всего приглянулись сапожки со шпорами и плетка, украшенная перламутром. Штейре тут же начала размахивать ею, воображая, что подхлёстывает скакуна, и принялась намекать, что очень хотела бы оставить плетку и сапожки у себя, на память о любимой и доброй старшей сестрице. Но добрая сестрица сделала вид, что не поняла намеков. Вещички были прелесть, что такое, а верховую езду Сан любила едва ли не больше сестры, хотя предпочитала в этом не признаваться.
В разгар шумихи служанки внесли в комнату венчальное платье. По обычаю, невеста должна быть в голубом, но это платье было насыщенного ярко-красного цвета. У Сан захватило дух. Как будто этот неведомый северный король знал о порядке, заведенном в Редмаре: красное –  старшей, белое – средней, синее – младшей.
Платье было сшито по последней моде – юбка-колокол чуть приподнималась впереди, показывая нижнюю юбку тоже красного цвета, но более светлого оттенка. И подол, и отложной воротник, и рукава были украшены по краю золотым галуном, а сама ткань - усеяна маленькими рубинами и бриллиантами, отчего платье сияло, как солнце. Более роскошного наряда нельзя было вообразить. Сан, ослепленная, на мгновенье прикрыла глаза. Приблизившись, она погладила переливающуюся ткань. Она и не подозревала, что на свете может быть такое великолепие.

Отредактировано Сан Редмар (2015-08-16 14:36:40)

Сэр Раскел, чьего присутствия Сан до поры не заметила, теперь стоял за порогом, широко расставив ноги и скрестив руки на груди. В его позе Сан угадала некоторую нервозность. 
- Почему он выбрал меня? – спросила она спокойно.
Рыцарь отвел глаза, приглаживая усы.
- Вы спросите это у него при встрече, - ответил он.
Сан прищурилась, смерив его взглядом с головы до ног. Что-то скрывает. Но расспрашивать нет смысла, все равно не скажет. На этой физиономии было написано: умру, но открою не больше, чем велел лорд. Из-за плеча старого рыцаря вдруг показалось лицо сэра Эрика. Сан улыбнулась ему, оставив мысли по поводу преданности Раскела северному королю.
Гости пожелали увидеть ее в новом платье. Руна тоже едва не прыгала от нетерпенья. Сан это раздражало. Если бы сестра была хоть чуточку умнее, ее удивило бы и насторожило странное сватовство. Но она решила не посвящать Руну в свои сомненья. Сестра все равно ничего не поймет, и помощи от нее никакой, только расстроится, дурочка.
Впервые Сан надевала платье при помощи четырех служанок. Трех прислал ее будущий муж, а четвертой была Эдит, иногда выполнявшая обязанности горничной при сестрах Редмар. Эдит страшно переживала, что хозяйка уедет, и заранее ненавидела своих преемниц. Эти трое были коренастыми деревенскими девушками с безразличными туповатыми лицами, похожими друг на друга, как яблоки с одного дерева. Они говорили с таким страшным северным акцентом, что Сан не понимала ни слова. Ей заранее стало тоскливо.
Новые служанки, несмотря на внешнюю неотесанность, были очень расторопны. Не прошло и получаса, как Сан стояла посреди комнаты, облаченная в прекрасное платье. Ее волосы одна из служанок украсила красивой диадемой из оправленных в золото рубинов. Еще одна достала маленькую перламутровую коробочку, в которой находилась розовая паста, и подкрасила девушке губы и щеки.
Посмотрев на свое отраженье, Сан нашла себя очень красивой. И только сейчас она подумала о том, каким будет ее муж. Гордость не позволила ей расспрашивать служанок. Двери торжественно распахнули, и, миновав сырой промозглый коридор, старшая леди Редмар снова оказалась в пиршественном зале.
При ее появлении музыканты заиграли бравурный марш, а пажи осыпали путь лепестками роз. Сан медленно шла вдоль стола, расточая улыбки направо и налево. От запаха роз у нее закружилась голова, но она изо всех сил старалась выглядеть веселой.

Руна откровенно любовалась сестрой. Когда Сан только появилась в зале, Руна в восторге захлопала в ладоши и соскочила со своего места, чтобы приветствовать сестру.
- Ты красавица! Ты самая красивая на свете! – Руна кончиками пальцев коснулась ее платья и волос. – Господи, твоя красота подобна солнцу, выглядывающему из-за туч!..
- Оставь, - сказала Сан, не переставая улыбаться. Руна знала массу стихов и цитат наизусть, и сыпала ими направо и налево, к немалому раздражению окружающих.
Руна присмирела. Личико ее приняло встревоженное выражение. Сан крепко сжала ее руку и скользнула в кресло, незаметно расправляя складки платья. Кушанья уже убрали, оставив сладости и вино, и музыканты настраивали лютни, готовясь к танцам. Среди гостей Сан увидела молоденьких дочерей джентри. Некоторых из них она хорошо знала, с другими была едва знакома. Они смотрели на нее с завистью и наверняка обсуждали богатый наряд. Сан горделиво выпрямилась.
Сэр Раскел подал ей бокал с вином, а Эрик прислуживал Руне, стоя позади кресел.
- Надеюсь, я оправдаю королевские надежды? – кокетливо спросила Сан.
Ей показалось, что старый рыцарь еле заметно напрягся, будто она испугала его. Сан улыбнулась еще любезнее и положила подбородок на переплетенные пальцы.
- Расскажите мне о своем лорде. О нашем лорде, - поправилась она. – Сколько ему лет?
- Двадцать пять.
- Он очень молод. Для короля.
- Он король с шести лет, - гордо сказал сэр Раскел. – Норсдейл – страна королей! Наш лорд рано потерял отца, но на троне не было господина достойней!
И опять Сан уловила какую-то нервозность. Вот рыцарь поправил брошь на плаще, оттянув воротник. Сан опять обратилась к сэру Раскелу.
- Что любит ваш… наш лорд в свободное время?
Прежде чем ответить, рыцарь отпил вина.
- Наш лорд истинный мужчина.  Он любит охоту и хороших лошадей.
«Верно, и женщин», - добавила мысленно Сан. О пристрастиях истинного мужчины ей было ведомо не понаслышке. Она невольно взглянула на отца. Лорд Редмар веселился вовсю, выпивая кубок за кубком. На его груди впервые за последние пять лет появилась толстая золотая цепь – знак отличия истинного дворянина в Эстландии. Подарок зятя.
Заиграли павану. Сан предстояло открыть танцы, и она ждала кавалера. Ей очень хотелось, чтобы им оказался юный  рыцарь Эрик, но руку ей подал сэр Раскел.
Танцевать он совсем не умел. Сан с отвращением прошлась с ним два круга и попросила проводить ее к столу, сославшись на слабость. Рыцарь сделал это с огромным удовольствием. Усадив Сан, он почувствовал необходимость извиниться за собственную неуклюжесть.
- У нас при дворе балы устраивают редко, - сказал он, чем поверг Сан в еще большее уныние.