Ланселот почти не осознавал что делает, когда оруженосец втащил его в шатер. Кое-как, не видя перед глазами ничего кроме расплывающихся пятен он дошел до ложа, сел, и тяжело согнулся, опираясь разведенными руками о его края. Дышать так было чуть-чуть легче, хотя сведенные усталостью плечи на которые теперь легла еще необходимость помогать при каждом вздохе отчаянно ныли. Он задыхался, воздух, такой необходимый воздух причиняя раньше при вдохе лишь все усиливающуюся, кинжальную боль - сейчас с каждым вдохом жег его изнутри, распирал грудную клетку, огненным кулаком сдавливал сердце. Мысли путались, а надо было соображать ясно. Только вот как это сделать...
Эгг подал ковш с водой, но отпив немного рыцарь заскрипел зубами - грудь свело болью еще сильнее, прокатившаяся по пищеводу холодная струя еще больше разожгла бушевавший внутри пожар, словно он выпил не воды а жидкого масла
- Мессир... Надо лекаря... - тихо произнес бледный от тревоги оруженосец
Надо, кто же спорит. Только вот не того кто надзирает за турниром. Любой мало-мальски опытный коновал сообразит что от удара в плечо позволившего ему оправданно выйти из состязаний - такого вот состояния быть не может. И начнет копать, осматривать, перебирать все проведенные бои и сопоставит крошечный укол в спине в глубине которого он уже сам ощущал хрип и свист - с тычком Медраута. Нет.... И вовсе не из христианского милосердия, и даже не из-за привязанности к брату, а из-за какой-то непонятной, и наверное глупой щепетильности, словно выдав брата он мог оскорбить этим себя самого. То что происходило между ним и братом - всегда оставалось между ними. Незачем кому-то об этом знать.
Надо покинуть турнирный городок. Да так, чтобы никто внимания на него не обратил. Как же... судя по виду Эгга сохранить каменное лицо и ровную осанку уже не удается, вон какой перепуганный... При мысли о том что о его состоянии начнут судачить, а слух, пока дойдет до короля обрастет кучей неизвестных пока подробностей  он нахмурился. Нет. Надо дождаться когда толпа хоть чуть-чуть рассеется, когда можно будет закутаться в плащ чтобы его не узнали. Да, как же не узнали.. после тех вывертов что Айле устраивал при поединке с Медраутом среди зрителей не осталось наверное никого кто не запомнил бы норовистого красавца. Он попытался прикинуть - сколько времени остается до конца турнира. Когда он выбыл оставалось еще трое рыцарей, включая сэра Тристана. Ланселот узнал его еще на проездке перед началом турнира - но поскольку тот явился без герба и имени - то даже про себя именовал его сейчас Красным рыцарем. У каждого есть право на инкогнито....
Трое... При удачном стечении обстоятельств для кого-то одного - по минуте на конную сшибку и по пять-десять подготовки перед ней. В самом удачном случае - четверть часа... При неудачном - почти бесконечность. Мало приятнго ожидать, чувствуя как каждый вдох раскрывает перед тобой бездну. Затянул бы Эгг повязку потуже - я бы дольше продержался может быть... Впрочем неважно... Мало осталось, совсем мало, надо дотерпеть
- Помоги снять...
Он едва выговаривал слова, но оруженосец прекрасно понял. Стянул кольчугу, рубаху, приволок  ведро с водой. Наклониться не было сил
- Лей....
Дрожащими ручонками мальчишка поднял ковш. Ланселот запрокинул голову подставляя лицо и шею под льющуюся струю - словно это могло принести облегчение. Вода стекала по груди и спине, пропитывала штаны и край соломенной лежанки -но действительно холод хоть немного утишил бушевавший внутри пожар. На чем убраться отсюда? На лошаденке Эгга, а он пусть отведет Айле в поводу... Достанет ли сил удержаться в седле? Где найти толкового лекаря, подальше от казарм который был бы не болтлив? В глазах темнело, он тяжело привалился спиной к боковому шесту шатра, торчавшему у самого угла ложа. Мало осталось... совсем мало... Терпи...
- Собери... вещи... - уже беззвучно, одними губами выговорил Ланселот, не глядя на оруженосца - Толпа рассеется... поедем....
"Собрать? Да конечно, я быстро, а как же иначе" - Мальчишка забегал собирая искореженный щит, и доспехи, снял с шеста и сунул в ножны боевой меч который взял с собой на турнир и вывесил на шесте в демонстрацию остальным мальчишкам-оруженосцам. Он действительно гордился своим господином, который несмотря на молодость еще не знал поражений, . Но сверкающая сталь так и не пригодилась, и поспешно заворачивая все снаряжение в холстину и заталкивая в мешок Эгг то и дело поглядывал на Ланселота, со все более усиливавшейся тревогой.
Рыцарь неподвижно сидел в изножии ложа, прислонившись к боковому шесту. Глаза были закрыты. Кажется дело обстояло куда хуже чем мальчишке показалось. Пока его господин еще говорил - спокойный и твердый тон действовал на него успокоительно, несмотря на то что голос прерывался от боли а дыхание срывалось и клокотало где-то в глубине. Но вот сейчас - когда он замолчал - мальчишку пробила дрожь. "Надо бы наверное одеть его? Или пусть сидит так? А эту промокшую повязку? смысла в ней уже чуть - висит тряпкой, - наверное снять надо? Ну сказал бы хоть что делать-то!" - в отчаянии думал мальчик."- За лекарем бежать.... нельзя, запретил". Нарушить запрет он мог, но вспомнил пальцы сжимавшие его плечи и тихий, требовательный голос "Обещай". И глаза полные темноты. "Ну зачем я обещал... А может ну его, это обещание?" Но при мысли о том что за неповиновение Ланселот не станет браниться, и разумеется не поднимет на него руки - а попросту отошлет его от себя- намерение нарушить слово исчезло как и появилось....
"Однако.. надо же что-то делать". Затянув тесемку на мешке Эгг подошел ближе, и ахнул. Лицо Ланселота было уже не белым а свинцово-серым, крылья носа и губы начинали отливать отчетливой синевой. На шее все больше и больше выбухали вены, извиваясь под безжизненной кожей словно узловатые пурпурные змеи, пульсировавшие в такт неровным ударам сердца, хрип и клокотание в грудной клетке были слышны даже на расстоянии, каждый вздох сопровождался тихим присвистом. Мальчишка сжался в ужасе. "Да он же умирает! И сидит до сих пор лишь потому что какую-то точку равновесия нашел.. Лекаря, лекаря, сейчас же! Пусть выгонит лишь бы жив остался..."
Мальчишка опрометью кинулся к выходу из шатра, едва не столкнулся с дамой, откинувшей полог. От неожиданности он  шарахнулся в сторону, споткнулся об ведро и таз которые взгромоздил друг на друга когда собирал вещи и полетел на утоптанную землю сопровождаемый жестяным грохотом и плеском еще остававшейся в ведре воды. Да еще и весьма чувствительно приложился спиной об мешок со сложенными доспехами. Грохот и вопль ушибившегося мальчишки заставил Ланселота открыть глаза. В тумане застилавшем взгляд и гуле заполнявшем ускользавшее сознание он не разбирал почти ничего.
Женская фигура у входа... Галлюцинация? Сон? Бред? Ведь не может же быть, чтобы она....

Отредактировано Ланселот (2015-05-08 09:41:07)

- Я, я..... - Эгг отчаянно шарил руками по земле пытаясь выкарабкаться из -под ведра с тазом, опрокинувшихся прямо на него, став вдруг до странности похожим на перевернутую черепаху - учитывая что позвякивающий металлом мешок за его спиной с успехом заменял панцирь. Ушибся мальчонка сильно - свалившись на сталь скрытую тонкой мешковиной. От боли, а может с перепугу на его глазах выступили слезы, которые он впрочем тут же проглотил, и отпихнув ведро скатился с мешка, протирая поясницу. Переводя взгляд с замершей девушки на своего господина который смотрел на нее словно бы во сне невидящими глазами он поднялся на четвереньки, потом попятился утыкаясь спиной в боковой столб. Лекаря... А какого тут лекаря когда девушка пришла. И вообще виданое ли дело - девушка в рыцарском шатре... да еще когда рыцарь не только без кольчуги, но и без рубашки - в сползшей с одной стороны чуть ли не до самого пояса мокрой от воды холщовой повязке. И что теперь делать?
Ланселот же смотрел на девушку сквозь алый туман застилавший глаза. Темные волосы... расплывающийся туман вместо лица... Она пришла... каким чудом... она ведь не знает...  Она... Господи....
Он слепо пошарил ладонью сбоку, нащупал опорный шест и вцепившись в него попытался встать. Шатер качнулся вокруг, и ушел куда-то вниз. Как высоко... Туман клубился и закрывал собою все. Воздуха...
Нет...
Зачем мне воздух если она пришла... Не нужно ничего. Больше ничего. Только вот дойти до нее... только бы дойти...
Расплывающаяся фигура в плаще, золотой венец на темных волосах.
Королева... королева моя... Уже год нет для меня в мире женщин кроме вас... и не будет никогда ни одной до последнего моего вздоха...
Я никогда ей этого не скажу наверное. Бессмысленно, бесполезно, но.... она здесь?!
Он поднимался на ноги долго, невыносимо долго, уже не владея собственным телом - на одном лишь упрямстве, на одной лишь мучительной жажде дойти до нее, опуститься на колено у ее ног, поднести к губам край платья...
Потом и умереть будет не жаль.
Клокочущее дыхание сжигавшее грудную клетку изнутри давило, давило на горло, на сердце, распирало изнутри словно внутри бурлила расплавленная сталь.
Еще минуту... еще секунду...
Выпрямившись наконец рыцарь заставил себя разжать пальцы и сделать шаг. Алый туман сгущался, женская фигура тонула в нем, растворялась, оставляла лишь смазанный рассеянный силуэт, почти неразличимый. Он протянул руку словно бы желая дотянуться до своего видения, и уже понимая что за видением этим скорее всего не женщина, а призрак, возможно сама смерть принявшая облик той что грезилась ему во сне вот уже целый год, но даже если и так, даже если это и так, он сам протягивал ей руку.
Сердце замерло, сдавило и в следующее же мгновение страшная, нестерпимая, жгучая боль пробила грудь, словно раскаленные клещи сжимаясь все туже и туже рванули сердце влево. Казалось сейчас разорвутся ребра, и его кровавые ошметки вылетят из разверстой дыры. Ланселот замер на месте с судорожным вдохом схватившись за грудь так, словно хотел вдавить, вернуть обратно собственное сердце неумолимо сдвигающееся с места, попытался выдохнуть, губы шевельнулись словно он пытался что-то сказать....
Алый туман сменился черным и мир вокруг перестал существовать. Застывший на секунду рыцарь качнулся вперед словно желая все-таки дойти до своего несбыточного видения, до темноволосой женщины в золотом венце, и тяжело рухнул к ее к ногам, так не издав не единого звука.

Отредактировано Ланселот (2015-05-08 19:47:03)

Еще не поднявшийся на ноги Эгг тихо охнул, прижав ко рту судорожно сжатые кулачки, и дернулся было к упавшему рыцарю но замер на месте испуганно глядя на девушку. В присутствии благородной дамы любое самоуправство, любое самопроизвольное движение могло аукнуться ой какими большими неприятностями, тем более что хозяин.... кажется... кажется... Он сглотнул ком застрявший в горле, не желая даже мысленно произносить то что как ему казалось произошло на его глазах. Но требовательный голос дамы его отрезвил. "если очнется"... значит жив! Жив! - Мальчишка едва не подпрыгнул до дерюжного свода палатки, и восторженно закивал. Она приведет того кто может помочь....Оруженосец правда тут же вспомнил приказ рыцаря - не звать местного лекаря, дернулся было ей вслед - но не успел, дама в золотом венце выбежала из шатра словно ее ветром сдуло.
Ничего... ведь не я же послал за лекарем. А она слова не давала. Ох как хорошо вышло... только бы не поздно слишком...
Мальчишка подобрался поближе и осторожно потряс рыцаря за плечо. Никакой реакции. И даже хрипов которые так резали ему слух и так пугали - уже не слышно. Эгг чуть посторонился и потянул Ланселота за плечо переворачивая его с бока на спину и его радость испарилась моментально. Вместо дыхания обнаженную грудную клетку дергали какие-то судорожные едва заметные толчки, губы и крылья носа еще гуще отливали синевой и темнели буквально на глазах, вздутые вены на запрокинувшейся шее казалось вот-вот прорвут кожу и неровная пульсация на них, заметная даже на глаз - теперь походила странными волнами. Поколебавшись он сдвинул негодную уже, и без того свалившуся повязку и положил ладошку на грудь рыцаря, пытаясь ощутить биение сердца. Ощутил не сразу. Удар. Тишина. Три удара подряд. И вновь тишина. Еще один.. и тишина такая долгая что у Эгга зазвенело в ушах "Все? Нет... не может быть... нет, мессир...."

- Какая глупая девчонка... - повторила Мелюзина. Да она сделает дурочке большое одолжение, если позволит этому рыцарю умереть. Чем скорее девчонка отстанет от него, тем лучше. Но такие, похоже, не отстают по доброй воле...
И вновь фею швырнуло в прошлое. Она вспомнила себя, вот так же безоглядно влюбленную. Разве стала бы она тогда слушать чьи-то наставления? Или разглагольствования о бессмысленности любви?
- Да не нужна мне твоя красота, мне свою девать некуда, - фыркнула фея, уже понимая, что сдается. Девчонке удалось пробиться к воспоминаниям феи. Мелюзина не могла отказать той, чьи чувства были так похожи на ее собственные... когда-то...
- Ладно, пойдем. Только не вздумай обнимать меня - я терпеть не могу этих нежностей. Позже я напомню тебе о твоем долге. А сейчас время в самом деле не терпит. Идем же.
Две фигуры, закутанные в накидки, торопливо перебежали уже опустевшее ристалище и, не снижая скорости, побежали между шатрами.
Мелюзина без подсказки Элейны нашла нужный и вошла в него. Левая бровь феи подпрыгнула.
- Это что - сэр Ланселот?
Она как-то совсем упустила из виду, что Элейна влюблена именно в Ланселота. А все Три... нет, этого имени она больше не будет упоминать даже в мыслях.
Но какая удача! Ланселоту нельзя дать погибнуть ни в коем случае. Наоборот, нужно его спасти. Причем спасти так, чтобы он думал, что жизнью своей обязан вот этой влюбленной девочке. Элейне.
Ах, как озвереет королева...
Но пока что нельзя было много времени уделять мечтам о  королевской ярости и ревности. Фея провела руками вдоль неподвижно лежащего тела. Да, вот оно, она чувствует это... 
Мелюзина не умела лечить в том смысле, в котором это делали лекари. Она умела только очень хотеть, чтобы рана излечилась. И рана излечивалась. Но сейчас происходило что-то странное. Легче умирающему не становилось, несмотря на все ее усилия...
Лишь с большим трудом удалось Мелюзине отогнать смерть, протягивающую к рыцарю свои костлявые пальцы. И чувствовала себя фея при этом так, словно взобралась без остановки на самую верхушку башни своего замка. И спустилась. И так десять раз.
- Ничего не понимаю... Никогда мне еще не было так трудно...
Мелюзина осела на пол, рядом с Ланселотом.
- Все, больше я не могу ничего. Он не умрет, но рану его я излечить до конца не смогла...

Только бесконечная усталость помешала фее как следует наказать девчонку за непочтительное отношение.
- Не дерзи мне, дурочка, - проговорила она, с трудом поднимаясь. - Ты что, не видишь, что я почти все свои силы положила на твоего рыцаря? Раскрой пошире уши и внимательно послушай, что я тебе скажу. Сейчас ему не угрожает смерть. Ему нужен лишь покой и хороший уход. Через несколько дней он придет в себя. И когда это случится, то ты вспомнишь меня. И вспомнишь также, что я назвала тебе цену, которую ты заплатишь мне за спасение твоего рыцаря. А цена эта...
Фея помедлила. Улыбнулась и по-матерински погладила Элейну по щеке.
- Это не будет тебе стоить денег, и в то же время,  будет для тебя самым дорогим, после твоего рыцаря, разумеется. Помни же, ты обещала мне отдать все, что я захочу. Так вот, я сказала, чего я хочу. И однажды я приду к тебе. За оплатой.
Фея убрала руку, повернулась и вышла прочь из шатра.