Ланселот открыл глаза когда первый золотой луч скользнул по опущенным векам. Странный сон, полный рваных безликих теней, и тяжелого холода, сон в котором понимаешь что надо проснуться, но отчего-то лень это сделать, потому что знаешь что придется засыпать заново. Он приподнялся, мысленно проклиная предрассветный холод - спину и плечи сковало словно ледяными обручами. Рассвет только-только разгорался над лесом, Мелюзина еще спала на подстилке из ельника, свернувшись под плащом из некрашеной шерсти а Медраут казался недовольным и хмурым - как и следовало ожидать после предутреннего караула. Да и самому рыцарю совершенно не хотелось встречать новый день притворной бодростью и весельем которого не было и в помине. Спрашивать все ли прошло спокойно - было бессмысленно, разумеется спокойно раз брат не разбудил ночью, да и сон достаточно поверхностный ничем не нарушен был. Поэтому Ланселот ограничился лишь спокойным приветственным кивком.
Мелюзина и не думала просыпаться, и прежде чем будить ее было время привести себя в порядок. Вода в ручье была ледяной и казалась еще холоднее чем вчера. Она унесла без следа остатки сонливости, и хорошенько растеревшись омоченной в воде тряпицей он почувствовал как прилив крови горячо и сильно разогревает тело, закоченевшее после сна на голой земле. Бритье холодной водой было удовольствием ниже среднего, он ощутимо порезался, и сложив все в мешок вернулся к костру уже натянув кольчугу.
- Разбудишь ее? - застегивая пояс спросил он у брата - Вы так хорошо беседовали вчера, что не думаю чтобы имело смысл с утра портить даме настроение маяча перед ее носом моей физиономией

Она уже не помнила, когда в последний раз ее будили столь непочтительно. Ткнули в плечо, как будто какую-нибудь ленивую служанку. Остатки сна моментально покинули фею, и она уселась на своем еловом ложе, метая яростные взгляды в Медраута.
-  У меня, что усы за ночь отросли? - огрызнулась фея. - С чего это мне бриться?
Фыркнув презрительно, Мелюзина отправилась к ручью. Отошла подальше, разделась, потом, не приближаясь к воде, поманила ее к себе руками. От родника тотчас же в воздух поднялась трепещущая огромная водяная сфера. Подлетела к Мелюзине и пролилась на фею освежающим ливнем.
- Хорошшшо... - зашипела Мелюзина, встряхнулась и быстро оделась. Теперь она долго не захочет спать.
Мелюзина вернулась к костру, над которым уже висел котелок с какой-то травой. Над ним хлопотал Медраут, который за ночь где-то умудрился растерять всю свою галантность, которую так успешно демонстрировал вчера вечером.
- Я - не гончая, мальчик, - отрезала Мелюзина. - Я не беру след. Я умею его видеть. Восстановились ли мои способности? А давай, проверим?
И фея сделала несколько манипуляций, после которых котелок с кипящим варевом аккуратно снялся с палки и взлетел, оказавшись прямо над головой Медраута.
- Интересно, достаточно ли восстановились мои способности, чтобы удерживать его там? Может быть, сейчас силы мои иссякнут, и он опрокинется? Как ты думаешь?

Похоже, фея была из любительниц пощекотать нервы. И ведь можно было бы схватить палку, двинуть по этому поганому котелку, а потом... Нет, палкой - почти благородную женщину... Это некрасиво. А вот наподдать угли, чтобы она повизжала и попрыгала, как козочка, пытаясь стряхнуть головешки с одежды - можно было бы. Но не нужно.
Медраут и бровью не повел, когда Ланселот попытался выступить в роли миротворца. Зато Мелюзину смерил взглядом от макушки до пят, разглядывая самым внимательным образом.
- Вот смотрю на вас, госпожа фея, и очень удивляюсь, - сказал он, растягивая слова, словно сидел не под угрозой кипящего дождика, а под солнышком, на полянке, поросшей маргаритками. - Доказываете, что вы не собака, а сами лаетесь, почем зря. Если сказал что-то для вас обидное - то простите. Меня учили, что не стоит обижаться, если тебя сравнивают с собакой. Мало найдется людей, столь же верных и отважных, как эти твари. Вы, похоже, и в преданности, и в смелости уступаете им, раз так обиделись.

Ланселот лишь покачал головой с невеселой усмешкой, застегнул пряжку и перешел к своему гнедому. Дальнейшие разглагольствования феи он слушал не оборачиваясь, пока взнуздывал и седлал мерина. Вся ее речь направленная - как впрочем и все ее предыдущие слова и поступки, на то чтобы указать "смертным" их место и возвеличить собственную персону     не вызвала в нем ничего кроме грустной иронии. Она действительно верила в то что говорила, и от этого ее впору было пожалеть. Чем может оказаться бесконечно долгая жизнь, если в ней нет ничего из того что придает смысла жизни человеческой? Бесконечной пустыней, заполненной лишь самоупоением? Зачем в таком случае нужна такая жизнь -пустая и скучная....
  Он вспомнил Владычицу Озера и словно теплая рука коснулась сердца. Ведь тоже фея, древнее, почти бессмертное и таинственное существо. А тем не менее - растила она их именно в тех идеалах о которых так пренебрежительно отзывалась Мелюзина. И никогда он не слышал от нее ничего похожего на бахвальство Мелюзины, никогда не видел чтобы она принижала кого-либо, демонстрировала свой дар по пустякам, и само обращение "смертный" даже представить в ее устах - у него не получалось.
Сравнивая обеих фей, Ланселот  волей-неволей задавался вопросом - чтО же они вообще такое. Им была доступна магия, странная, необъяснимая с точки зрения его веры, но от которой отмахнуться мог бы только слепой или глупец..  Доступна им обеим. Почему же они настолько разные? Быть может дело не в их таинственном могуществе, а в складе характера, в самой натуре - не феи, но женщины?  И если Владычица Озера ставшая для него воспитательницей, которую он даже про себя привык называть "матушка" была спокойной и мудрой женщиной, то Мелюзина казалась вздорной и заносчивой, и поневоле ассоциировалась с кошкой которую когда-то обварили кипятком.
Как бы то ни было - ни спорить с ней, ни доказывать что-либо он не хотел, ибо чем меньше сказано вслух слов - тем меньше шансов в очередной раз слушать ее менторские высказывания. Глухое, усталое раздражение пополам с жалостью - хуже смеси не придумаешь. Но в походе надо мириться со многим. Как бы не претило ему присутствие феи он не мог не признать того, что с ее помощью они отыщут королеву намного скорее чем если бы прочесывали местность наугад, отыскивая затертые следы и наводя справки. А значит - какой бы она не была - если она действительно поможет найти королеву - она будет заслуживать лишь благодарности. Ланселот не кривил душой, когда сказал что любому черту был бы благодарен если тот поможет отыскать след, и готов был впоследствии, если доведется, отплатить помощью за помощь и услугой за услугу.
Закончив седлать лошадей, и наскоро глотнув горячего чая рыцарь поднялся в седло, явно не собираясь ввязываться ни в какие споры или выяснение отношений. Дорога ждала, и все остальное было не важно.

- Точно сказать, сколько похитителей, я не могу. Чтобы их увидеть, мне нужно будет провести очень долгий и нудный ритуал, после которого я буду чувствовать себя еще хуже, чем после той проклятой ловушки, и это нас очень задержит. Могу сказать только, что отряд небольшой - для таких храбрецов, как вы, даже маленький. Едут быстро, пытались скрыть след от тех, кто умеет его видеть так, как я. Значит, они настороже и подозревают погоню. И боюсь, что впереди нас будет ждать еще какая-нибудь мерзкая магическая ловушка. Поэтому в пути, уж извините, но я буду молчать - мне нельзя ни на секунду ослаблять внимание. А на привале мы сможем продолжить нашу занимательную беседу.
Мелюзина вскочила на Муху, стукнула ее слегка по бокам пятками и направила по тропе, прищурившись и наблюдая за следом. На братьев она больше не оглядывалась. Теперь она чувствовала отголоски эмоций похитителей и королевы. Глухая, затаенная злоба.. Похоть, куда же без нее, раз похитили женщину... Жажда власти... интересно. Страх, паника, и в то же время горделивое достоинство - это королева. Она не умоляла и не просила пощады - это точно. Надо же, какая... Мелюзина качнула головой, пробормотав про себя что-то уважительное. А она-то считала королеву легкомысленной кокеткой. А в ней, как выяснилось, присутствовало немало достоинства. Ну, что ж, тем лучше для королевы, если она умеет держать себя в руках даже в такой отчаянной ситуации.
Они ехали и ехали, Мелюзина чувствовала себя разбитой и уставшей, но останавливаться было нельзя
Всплеск чужих эмоций неожиданно настиг ее. Гнев и ярость. И усилившийся страх... но в то же время с возмущением и негодованием... ее ударили, получается? Самоубийцы...
Мелюзина без предупреждения остановила Муху и спрыгнула с лошади.
- А вот это уже совсем интересно... Тут они останавливались зачем-то.
Со стороны Мелюзина сейчас и впрямь напоминала собаку, взявшую след, но она об этом не подозревала. Фея завертелась на месте, потом прищурилась, разглядывая кусты, разросшиеся невдалеке от тропы, и уверенным шагом направилась туда.
- Вот тут должно быть что-то. Яркий очень след... И я чувствую ее надежду... А вот теперь снова страх... И боль. По лицу-то зачем? - фея забылась, увлеченная поисками, и начала думать вслух.

Медраут ни у кого ничего выспрашивать не стал. Но в седле заерзал, как будто уселся на муравьиную кучу. Что это бормочет Мелюзина? Кто осмелится поднять руку на королеву? Она и нужна-то... А для чего она, собственно, понадобилась Малаганту? Этот вопрос они с северянином старательно обошли. Правда, Малагант дал слово, что с королевой ничего не случится. Не слишком-то Медраут ему поверил, но соблазн узнать о тайне рождения был слишком велик. И теперь груз сей был слишком тяжел для совести.
Вчера Мелюзина рассказывала слезливые истории о тяжкой замужней жизни Гвиневеры. Кто знает, может и сейчас фея давит на жалость, преследуя какие-то свои цели. Ну невозможно поверить, что она отправилась разыскивать Гвиневеру по доброте душевной.
Все это подумалось, а вслух сказалось иное.
- Чего ты встрепенулся? - бросил он Ланселоту, и даже недовольно поморщился. - Сейчас еще будем выяснять, что привиделось госпоже фее посредь леса. Нас интересует след, а не ее видения относительно того, что тут происходило. Она и сама не поручится за достоверность своих видений. Потому что если бы дело обстояло иначе, нам бы уже назвали имена похитителей, место, где их искать и причины, почему это произошло. А так... - он нарочито зевнул, прикрыв рот ладонью. - Бабьи сказки послушаем потом. А сейчас я хочу услышать, почему мы застряли именно здесь.

Отредактировано Медраут (2015-05-28 20:31:44)

Ланселот редко испытывал гнев. Настоящий, тяжелый, лишающий способности соображать и жаждущий лишь крови, ослепляющий гнев. Но вот сейчас его душило яростью, тем более страшной что она не находила себе выхода, и человек которого он готов был растерзать голыми руками - находился сейчас неведомо где, и что самое страшное - королева, все еще была в его полной власти. И одному Богу ведомо что он с ней делает....
От этих мыслей можно было рехнуться, он едва слышал слова брата и феи, но запоздало сообразив что означали ее слова лишь скрипнул зубами и молча соскочил с коня, цепляя за ветку поводья и Мухи и своего гнедого. Задержка. Еще одна задержка - тогда как следовало бы нестись без передышки, загоняя коня насмерть - чтобы догнать, настигнуть наконец похитителей... А вместо этого. Он с усилием перевел дыхание, заставляя себя сохранять хоть видимость спокойствия. Фея была единственной кто мог указать верную дорогу, благодаря ей они двигались не наобум а по следу, и несмотря на передышки которые ей требовались - шли в нужном направлении а не рыскали на удачу теряя время в неверных поисках. А потому следовало с этим смириться.
Только вот очередной перепалки им недоставало! Как будто и без того было мало задержек...
- Не принимайте всерьез слова моего брата, госпожа - проговорил наконец он, сдирая с рук перчатки - Неужели столь могущественная дама может принимать так близко к сердцу пустое острословие.
Ланселот бросил на Медраута мрачный взгляд, словно говоря "Уймись ты наконец!" но, понимая бесполезность попыток урезонить брата - вслух не сказал ничего. Вместо этого им завладела иная мысль и посмотрев на фею он спросил
- Какое время потребуется вам на восстановление сил? Если значительное, то я пожалуй поезжу немного по окрестностям пока вы отдыхаете.

- Я бы не рекомендовала совершать далекие прогулки. Похитителей поблизости нет, но могут быть иные опасности. Те, на которые я не обращала внимание, концентрируясь на следе. Но я так понимаю, мои предостережения рыцарю не нужны, и он уже все решил. Как будет угодно храброму рыцарю.
Мелюзина бросила незаметный взгляд на Ланселота. Наверное, ему нужно развеяться, чтоб прийти в себя после услышанного. И почему это, интересно, у прекрасных, черноволосых и белокожих королев всегда полным полно защитников, а у нищих, беззубых, седых старух их вовсе нет? А ведь избивают этих нищенок регулярно. Порой и собаками травят. Так странно устроен мир...
Фея хмыкнула и повернулась к Медрауту. Тихий какой-то. И его, что ли, задело? Надо же, какие тонко чувствующие попутчики ей попались...
За свое спокойное поведение Медраут и впрямь заслужил хороший ужин.
- Приманивать кроликов я никогда не пробовала. И пытаться не стоит. Приманю еще кого-нибудь не того. Но я придумаю что-нибудь, разводи пока костер.
С этими словами Мелюзина скрылась в лесу, в том направлении, откуда она уже давно почувствовала воду.
***
Вернулась фея примерно через полчаса, с мокрыми волосами, усталая, но довольная. В руках она держала двух больших серебристых рыб.
- Думаю, на ужин нам хватит, - сказала Мелюзина и свалила свою добычу у костра. - У тебя ведь есть нож? Дай мне. Ее нужно почистить.

Медраут проводил Ланселота подозрительным взглядом, машинально протянув Мелюзине нож. Пошел за дровами, а вернулся, будто узнал, что замок Озерной Феи спалили дотла белые драконы. И куда-то отправился. Верхом. Страх опять больно куснул за сердце. А что если... вызнал что-то? Но Медраут тут же прогнал подобные мысли. Вызнал? Здесь, посреди леса? Едва ли Малагант услужливо оставил пару-тройку сообщников, чтобы указали дорогу, буде Лансу вздумается прогуляться совсем в другую сторону, чем все остальные рыцари.
Тут он сообразил, наконец, что фея решила заняться чисткой рыбы и от души чертыхнулся, выхватывая у нее нож.
- Сразу видно, что вы дальше замков нигде не бывали, - заметил он, забирая у нее и рыбин. - И зачем только покинули свое теплое гнездышко и решили разделить с нами тяготы походной жизни? То есть, я вам, госпожа фея, очень благодарен, что вы ведете нас туда, куда вам кажется увезли королеву... Но вы точно не ошибаетесь? След-то вел на север, я и лоскут от платья Её Величества там нашел.
Рассуждая таким образом, он обмазал рыбин глиной, не потроша их и не счищая чешуи, и закопал в уголья, орудуя палкой, как кочергой.
Шорох в чаще леса заставил его вскинуть голову. Ланселот, конечно, обещал, что вернется вскорости. Но как-то слишком уж скоро он вернулся. Прислушавшись, Медраут не уловил ни стука копыт, ни лошадиного фырканья, ни даже шелеста ветвей, как если бы всадник ехал сквозь кустарник.
- Сдается мне, кто-то там засел, - сказал он одними губами, жестом призывая Мелюзину сидеть спокойно и не оглядываться. - Можете определить, человек там или зверь? Своим волшебным чутьем?

Неужели Ланселот думает, что если будет сновать вокруг их стоянки, то сделает что-то полезное? Но, видимо, молодому рыцарю никак не сиделось на месте. Приподняв бровь, Мелюзина проследила за тем, как он удаляется, и задумалась о чем-то своем. Но то, что проделал с пойманной рыбой Медраут, очень быстро вывело ее из глубокой задумчивости.
- И что же это будет, интересно? - вполголоса сказала фея, с сомнением глядя на то, как Медраут хоронит рыб в углях, - Я не хочу есть непотрошеную рыбу, к тому же еще и с чешуей. Не настолько я еще проголодалась.
Она обошла вокруг костра, выбирая себе уютное место, в конце концов уселась напротив  Медраута, внимательнее, чем обычно, глядя на его лицо.
- Я не всю свою жизнь провела в замках, юноша. Бывала я в таких местах, которых ты в самых страшных своих кошмарах не видел... и в этом твое счастье, - в голосе феи не было привычного высокомерия, он был ровным и спокойным. И вдруг, без всякой видимой связи с предыдущим высказыванием она попросила:
- А покажи-ка мне тот лоскут, что ты нашел. И объясни, почему ты все время хочешь повернуть на север?
Она не понимала еще, зачем ей это было нужно, но чувствовала, что с лоскутом королевского платья что-то не то... Однако ей не дали хорошенько подумать и разобраться в своих ощущениях. Поскольку она постоянно теперь была настороже, ожидая какого-нибудь колдовского подвоха или ловушки, то уловила в чаще едва слышный шорох. Затем он стал четче и громче. К ним приближался кто-то... Кто?
- Не зверь... - неуверенно ответила она на вопрос Медраута. - Похоже, человек...
Но до чего же странный был приближающийся человек... В нем было что-то, что пугало Мелюзину... и в то же время притягивало. Но страннее всего было то, что тот, кто приближался, был абсолютно недосягаем для ее магии. Фея уже начала не на шутку опасаться, что проклятая ловушка навредила ей гораздо сильнее, чем она думала.
Создание, явившееся из лесу, оказалось обычной девчонкой. Но Мелюзина уже привыкла не доверять внешнему виду, поэтому придирчиво осмотрела гостью по-своему. И вновь наткнулась на что-то холодно-вежливое, неприступное, словно скала, и к тому же равнодушное...
Мелюзина, склонив голову, посмотрела на Медраута. Пустит ли он бедняжку к костру? Обратились-то к нему...

Темноволосый ничуть не изменился. Неметона едва не заскрежетала зубами. Подозрителен, как и раньше - подозрителен. Но надо отдать должное, его подозрительность зачастую играла ему на руку. Вот и сейчас - прежде всего сцапал меч и готов уже рубить направо и налево. Зачем здесь воспитанники озерной феи? Драконица видела лишь одну причину - ищут королеву. Ну не глупцы ли? Поехали вдвоем сражаться с армией в неприступном замке!
- Я не заблудилась и не потеряла ничего ценного, - ответила она проникновенно, протягивая руки то ли к огню, то ли к рыцарю. - Я из рыбацкой деревни, что неподалеку. А здесь оказалась волей случая и стала свидетелем страшного преступления! Такого страшного, что мне до сих пор не по себе... Так много пережить для слабой девушки - это выше моих сил. Позвольте мне остаться здесь, а завтра я поспешу в Камелот, чтобы сообщить нашему королю о том, что знаю, где похищенная королева...
Она уронила руки и даже всхлипнула, исподтишка наблюдая, как темноволосый примет ее слова. Женщина интересовала ее меньше. Какая-то слабая женщина, ничем не примечательная. Поди и взята в дорогу для утех, чтобы не скучно было таскаться по пустынным дорогам и коротать ночи, таращась в темноту.

- О, как вы добры, господин рыцарь! - воскликнула Неметона со слезами в голосе. - Какое счастье, что я встретила вас и вашу прекрасную спутницу! Но здесь так опасно разгуливать в одиночку...
Она села на бревнышко рядом с женщиной и застенчиво улыбнулась. Огонь был ей вовсе не мил, но приходилось потерпеть такое неуютное соседство.
- Никогда не забуду тех страхов, что я натерпелась, - пожаловалась она, - сердце остановилось, а потом я так бежала, так бежала... Королеву увезли в замок на берегу моря. Там много солдат и они охраняют все подступы, входы и выходы. Я встретила в лесу смелого юношу, он спешил на помощь нашей бедной правительнице. Такой смелый, такой глупый... Его ранили на моих глазах, схватили и забрали в замок. наверное, он уже мертв... Ах, если бы вы могли спасти и его, и бедную королеву... Но одному это не под силу, доблестный рыцарь. Поэтому я спешу в Камелот, чтобы король собрал войско и поспешил на помощь. Но это так долго для моих слабых ног, - она выставила из-под платья красные башмаки с лентами. - Когда я думаю, как тяжело в плену нашей нежной и бедной королеве, мне становится еще страшнее...
Говоря так, Неметона внимательно наблюдала за темноволосым. Не надумает ли он броситься спасать королеву? Если затеять переполох на мосту, то и в замок можно будет проникнуть с меньшим риском. Если бы сопляк решил проявить геройство, как бы это облегчило ее задачу! А может, светловолосый захочет поиграть в неуязвимого спасителя? Вот было бы славно...

Оказавшись в одиночестве Ланселот ощутил несказанное облегчение, несмотря на то что неотступные мысли о королеве жгли как огнем. Все же слишком тяжко было ехать в обществе Мелюзины и Медраута, не зная на что способны эти двое в следующую секунду - от безобидной пикировки до очередных "демонстраций" вроде котелка с кипятком. А сейчас, когда его окружил лишь шумящий зеленью лес, груз давивший на спину хмурым взглядом брата исчез. Выбравшись на более ли менее протоптанную тропу он заломил несколько веток как это обычно делается на охоте, чтобы найти обратный путь, дал шпоры коню и помчался галопом, пригибаясь к лоснившейся гнедой шее. Он не искал следов, и не собирался осматривать чащу. Сейчас он искал людей. Кого угодно - лесорубов, угольщиков, детей собирающих хворост. Лес рано или поздно должен был закончиться - такие широкие тропы обычно за собой оставляют телеги и он не сомневался что тропа выведет его к какому-нибудь обитаемому жилью.
Сколько еще дней придется провести в дороге было неизвестно - а сейчас он отдал Мелюзине и Медрауту все, что осталось от прихваченного из Камелота продовольствия. Есть ли запасы у его спутников он не знал, но и интересоваться не хотел. Надо было раздобыть еще припасов на троих, а кроме того - найденные в кустах шпильки позволяли теперь осуществить мысль которая не давала ему покоя весь сегодняшний день.
Королеву увезли на юго-запад, в этом теперь не было никаких сомнений. Гавейн попросил дать знать как только он что-то разузнает, а всех голубей увезли с собой отправлявшиеся на север рыцари.  Что бы ни думал о нем Медраут - Ланселот вовсе не был одержим мыслью разыграть из себя героя-одиночку, и не льстил себе мыслью что способен справиться с целым отрядом. Но похитители опередили их на целых четыре дня, и куда бы они не везли королеву, то наверняка уже достигли своего убежища, а там, наверняка более чем хорошая охрана. Отступать даже перед целым отрядом он бы не стал, но в таком случае,  в случае его гибели, королева все равно останется в руках похитителей, и король по-прежнему будет искать ее где-то на севере. А значит... значит надо было послать весть в Камелот.
Он гнал коня все быстрее и быстрее, деревья мелькали, сливаясь в сплошные полосы, и он уже видел впереди широкий просвет там где они расступались. Тропу перекрыло бревно лежащее по диагонали - наверняка свалившееся с телеги лесорубов. Рыцарь сжал коленями бока гнедого, тот легко перемахнул через препятствие и через несколько минут вылетел из леса на довольно широкую поляну, посреди которой стояло дощатое строение. На первый взгляд рыцарь удивился тому что домик стоит так одиноко, но в следующее мгновение услышав скрежещущий звук металла по дереву понял свою ошибку. Хотя дымок над срубом лесопилки все же поднимался - повидимому тут не только пилили лес, но и жили, чтобы не тратить время на дорогу до деревни и обратно.
Пока он рассматривал лесопилку, навес и штабеля досок наваленных под ним - гнедой обрадованный запахом дыма и жилья - совершенно самостоятельно прибавил шагу. Слева от домика стояла телега запряженная парой низкорослых мохноногих лошадок, и еще одна пощипывала траву чуть в отдалении. Вокруг нее бегала крупная черная собака, которая учуяв запах чужака мгновенно навострила уши и кинулась навстречу пришельцу, оглашая воздух пронзительным лаем. Шум пил стих, и из-за навеса вышел кряжистый, заросший бородой до самых глаз мужик, отиравший руки о грубые штаны, а следом еще один - в противовес первому - тощий и долговязый, с изжелта-бледным лицом. На пороге домика показалась женщина в переднике и почти тут же скрылась обратно.
Ланселот спрыгнул с седла, повел мерина в поводу, и подойдя поближе оглядев обоих спокойно склонил голову
- Мир вам, добрые люди.
- И тебе не хворать - чуть помедлив отозвался здоровяк, с подозрением оглядывая кольчугу, дорожный плащ, притороченный к седлу щит и меч у бедра. А долговязый принялся озираться, словно прислушиваясь - не вылетит ли из леса еще десяток всадников. - Что надо-то? Нечасто к нам рыцари захаживают.
- Хотел бы купить у вас хлеба на дорогу. - Ланселот не стал ходить вокруг да около.
- И только? Вы откуда едете-то сэр? - с еще большим сомнением поинтересовался кряжистый а долговязый отшагнул назад, оглядываясь на колоду со вбитыми в нее топорами. Настороженность и опасливость так и зависли в воздухе. Н-дааа, не балует местный лорд своих смердов похоже...
- Послушайте, я один. Еду из Камелота. И действительно хочу лишь купить еды, а также попросить об услуге. И за то и за другое хорошо заплачу - рыцарь вынул из седельной сумки мешочек с монетами подбросил его на ладони.
Оба лесоруба переглянулись и здоровяк у которого хмурое недоверие мешалось с заинтересованностью наконец кивнул -
- Ну это другое дело. - и тут же заорал так что уши заложило - Эдна, поди сюда!
Из домика вновь высунулась женщина в чепце и переднике и испуганно-вопросительно уставилась на мужчин. Узнав о требуемом она вновь скрылась в домике но почти тут же появилась обратно, таща мешок с разрезанным пополам ржаным круглым хлебом, диаметром чуть ли не с тележное колесо и ломтем солонины. Следом за ней выскочил и с любопытством уставился на рыцаря вихрастый мальчишка лет двенадцати, настолько похожий на Эгга, что Ланселот невольно улыбнулся. 
- Еды у нас немного, но чем богаты... - начал было здоровяк, но рыцарь молча оборвал его, протягивая на ладони серебро. У всех троих вытянулись лица а мальчишка восторженно взвизгнул. И воспользовавшись этим рыцарь обратился уже непосредственно к здоровяку
- Еще у меня есть поручение. Если выполните просьбу - заплачу золотом.
Женщина поглядела на него со странной смесью страха и радости и притянула к себе мальчишку. Двое мужчин переглянулись.
- Что за просьба-то? - тон здоровяка был еще настороженным, но уже без враждебности. Ланселот вынул одну из шпилек
- Вот это надо доставить в Камелот сэру Гавейну. И сказать, что сэр Ланселот велел передать о том что юго-западный след - верный. Что я не знаю пока еще - куда он приведет, и еду дальше.
- Сталбыть сэр Ланселот это получается вы. - здоровяк вынул из его пальцев шпильку которая в его ручищах казалось рассыплется в первую же секунду. - Я - Перт, а это - он кивнул на тощего - Тревор. Что, и правда заплатите? Без обмана?
- Заплачу - Ланселот чуть сощурился - Но, любезный Перт - полагаю ты догадываешься что будет если взяв деньги вы меня обманете и не выполните поручения? Я ведь узнаю о том, непременно узнаю.
- Еще бы не догадываться - Здоровяк сплюнул в траву - Все справим в лучшем виде. Вон постреленок мой живо до Камелота доберется, и кобылка имеется добрая. Только вот деньги вперед.
- Да уж, не от хорошей жизни все мы стали недоверчивыми - усмехнулся рыцарь, протягивая золотой ауреус. - Если донесете поручение - обещаю, получите еще один. А если нет...
- Передать сэру Гавейну, эту штучку, и сказать что вы, сэр Ланселот велели передать что юго-западный след верный, и что вы пока не знаете куда он заведет и едете дальше - шустро встрял в разговор мальчишка, ловивший каждое слово и азартно подпрыгивавший на месте. От интереса и любопытства он похоже растерял всю приличествующую смердам настороженность и уничижение в присуствии рыцаря, и из слов отца явственно заключил что ехать предстоит именно ему.
Тяжелая рука здоровяка отвесила мальцу подзатыльник, от которого тот кубарем покатился по траве, и вскочил в нескольких футах левее хохоча во все горло, а Перт усмехнулся уже спокойно. Теперь и он уже избавился от колючей ершистости.
- Язык без костей, смотри, доведет до беды. А вы, сэр рыцарь, не беспокойтесь. Выполнит бесенок просьбу вашу. Прямо сейчас его и отправлю.
- Благодарствую. - Ланселот не стал затягивать общение. Забросил мешок с хлебом и солониной на спину гнедого, кивнул всем четверым, и поднялся в седло - Мира вам, добрые люди.
- Доброго пути - отозвался в ответ Перт, женщина неловко присела, но рыцарь уже не смотрел, и развернув мерина помчался обратно.
Выполнит ли мальчишка его поручение, дойдет ли весть в Камелот и когда? В том что выполнит - рыцарь мог не сомневаться. Смерд бы не осмелился обмануть рыцаря, во времена когда и за меньшее выжигали порой целые деревни. И хотя с правлением Артура подобные бесчинства почти прекратились, но были вполне возможны, и смерды хорошо это знали. А вот когда? Они были в пути уже два дня. Мальчишка доберется до Камелота куда быстрее, потому что ему не придется искать дорогу, но навряд ли быстрее чем за сутки. И невесть сколько времени понадобится Гавейну чтобы уразуметь услышанное и принять меры. Да и станет ли он вообще принимать эти меры, не сочтет ли слова Ланселота похвальбой мальчишки желающего доказать свою правоту? Возможно и это, но... Он должен был отправить эту весть. И даже в случае если попытка спасти королеву будет стоить ему жизни, ее все равно найдут и освободят. А ничего бОльшего ему и не требовалось.
Найти место в котором он выехал из леса труда не составляло, хотя гнедой был явно не в восторге от того что они вновь углубляются в чащу. Но его мнения, увы, никто не спрашивал. Галопом обратно по просеке, высматривая вехи которые оставил по пути, и уже шагом, обратно через заросли Ланселот еще издалека почувствовал запах дыма. И вскоре уже спешился рядом с двумя другими лошадьми, снимая с седла мешок.
А вот когда он вышел к костру - его брови поползли вверх от изумления. Девица? Откуда она тут взялась у их костра? Но не задавая пока вопросов он подошел поближе и опустил на камень мешок с со своей добычей. Нехитрая еда - хлеб да солонина, но в дороге и это не помешает.  Молча наклонил голову, здороваясь с незнакомкой и адресовал брату и Мелюзине вопросительный взгляд

Слащавый тон девицы заставил Ланселота усмехнуться. Он неторопливо стянул кольчугу, поморщился ощущая как липнет к телу рубаха и сел у костра, слушая ее вполуха. Но услышав имя Талиесина вскинул голову и устремил на девушку пронзительный взгляд. Талиесин! Ну конечно же он сопровождал королеву, но поскольку Гавейн уверял что все кто входил в ее свиту были найдены убитыми - он как-то решил что бард тоже погиб. И теперь, слушал очень внимательно. Что-то не вязалось во всем этом. Преувеличенные восторги по поводу храбрости барда выглядели так нелепо что он поневоле задался целью - зачем девица так явно лжет. Он знал барда, и приятельствовал с ним, и прекрасно знал что уж кем-кем а храбрецом его бы не назвал никто. Но с другой стороны... откуда она знает его имя? И несколько других несоответствий так явно бросались в глаза что он не смог смолчать
- Забавно...- медленно произнес он наконец. - Давно я не слышал столь явной лжи но при этом так перемешанной с правдой. Уж не знаю кто вы на самом деле, но мне крайне любопытно - что из сказанного на самом деле правда. Разумеется никакая вы не деревенская жительница, и совершенно не держите путь в Камелот. Где это видано чтобы смерды могли позволить себе башмаки с пряжками. И уж в крайнем случае - если могут позволить себе башмаки то уж точно не пускаются в двухдневный конский переход - пешком. Только вот знаете, леди, меня совершенно не интересует кто вы на самом деле, и зачем все это плетете.
Он протянул руку над огнем, словно оглаживая пламя, и продолжал так же спокойно, не отрывая взгляда от белокурой незнакомки
- И для чего изображаете Талиесина героем-одиночкой, хотя я его знаю. Могу предположить даже что вы каким-то образом связаны с похитителями и собираетесь завести нас в ловушку, только мне и это безразлично. Но мне интересно только одно - куда увезли королеву. Замок у побережья... это который? Я слышал лишь про один который находится где-то в этих краях - Замок Мечей.